Российская экономика в нынешних условиях характеризуется «тремя парадоксами», считает экономист УК «Альфа-Капитал» Владимир Брагин. Они связаны с трансмиссионным механизмом, ролью экспорта, венчурными инвестициями
В российской экономике на современном этапе ее развития есть несколько парадоксов, которые вызывают «очевидное удивление и непонимание» не только у рынка, но даже у регуляторов и правительства. Такое мнение высказал журналистам директор по анализу финансовых рынков и макроэкономики УК «Альфа-Капитал» Владимир Брагин, передает корреспондент РБК.
Парадокс № 1. Ультражесткая политика ЦБ не приводит к снижению инфляции
Еще никогда в истории России реальная процентная ставка (разница между номинальной ставкой и уровнем инфляции. — РБК) не была такой высокой, как в конце 2024 года, указал Брагин. Сейчас она тоже находится «недалеко» от рекордных уровней.
Кроме того, «определенную тревогу» вызывают последние данные по инфляции — по итогам января она ускорилась до почти двузначных уровней — 9,92%, отметил экономист. Он констатировал: «ультрамегасверхжесткая» денежно-кредитная политика ЦБ не позволяет достигнуть цели по инфляции в 4%, причем это проблема не только 2022–2024 годов, но и более ранних периодов. Следовательно, что-то не так с инфляционным таргетированием, как таковым, делает вывод экономист.
Он также отметил, что есть еще одна важная особенность российского рынка, которая может сыграть роль при реализации «негативного сценария». «Что такое risk-off (состояние рынка, при котором инвесторы предпочитают наименее рисковые активы. — РБК) в США? Все бегут в доллары, казначейские облигации — самый безопасный актив. Что такое стандартный risk-off в России? Правильно, все тоже бегут в доллары», — указал Брагин. В результате получается «дурацкая ситуация», когда ставкой регулятор добивается охлаждения экономики, а при первых признаках замедления на рынках начинается risk-off и происходит ускорение инфляции через ослабление рубля.
Экономика России с конца 2024 года вошла в период замедления темпов роста, заявлял ранее глава Минэкономразвития Максим Решетников. При этом ЦБ в последнем прогнозе в 1,5 раза поднял прогноз по инфляции на 2025 год — вместо ожидавшихся ранее 4,5–5% регулятор прогнозирует уровень цен в диапазоне 7–8%.
«Основные проинфляционные риски связаны с сохранением отклонения российской экономики вверх от траектории сбалансированного роста и высоких инфляционных ожиданий, а также с ухудшением условий внешней торговли», — сообщали в ЦБ.
Парадокс № 2. Санкции на российский экспорт не снижают уровень жизни людей и темпы роста экономики
Мы давно, года с 1998-го, живем в парадигме о том, что экспорт — это основа экономики России, сказал Брагин. Исходя из этой логики действовали и зарубежные страны, вводя санкции: «Давайте мы задушим российский экспорт, и тогда России будет нечем финансировать боевые действия на Украине». Что-то у них действительно получилось: объемы экспорта и импорта снизились, констатировал экономист. Однако на экономическую динамику и уровень жизни людей это не повлияло, считает он.
«Мы видим, что у нас добывающая промышленность чувствует себя, ну, так себе. То есть она в последнее время, можно так сказать, «во флэте», и все, что у нас вытягивается, вытягивается обрабатывающей промышленностью», — констатировал Брагин. По итогам 2024 года реальный ВВП России увеличился на 4,1%, сообщал Росстат. Наибольшее влияние на показатель оказал рост добавленной стоимости в таких отраслях, как информация и связь (+11,9%), гостиницы и рестораны (+9,6%), оптовая и розничная торговля (+6,9%), обрабатывающие производства (+7,6%).
Говоря о воздействии сокращения экспорта на уровень жизни, Брагин отметил, что последний складывается из обеспечения человека необходимыми товарами и услугами.
Экспортный сектор их внутри страны не генерирует, отвлекая за рубеж ресурсы, которые могли бы быть использованы для производства товаров и услуг для внутреннего потребления.
«Экспортеры что-то отправили за рубеж, там это все потребили замечательно, а внутреннее производство должно, что называется, стараться за себя и за того парня. И по факту, если мы не получаем встречного движения товаров и услуг, может быть, каких-то геополитических благ, то поддержка избыточного экспорта — это, конечно, очень серьезная нагрузка на экономику», — считает Брагин.
По данным ЦБ, в 2024 году профицит торгового баланса России (превышение экспорта над импортом) составил $122,6 млрд, в то время как баланс услуг оказался отрицательным — минус $38,1 млрд. При этом реальные доходы россиян выросли в 2024 году на 8,4% — выше прогнозного уровня, а доля домохозяйств, которым не хватает денег на еду, впервые снизилась до нуля.
Парадокс № 3. Рынок венчурных инвестиций жив
Несмотря на всеобщее убеждение в обратном, российский рынок венчурных инвестиций жив, считает Брагин. Он рассказал, что курирует направление, в рамках которого производятся инвестиции в непубличные компании с фокусом на отраслях, которые нуждаются в импортозамещении. Это дает потенциал «кратного роста», указал экономист. Среди перспективных проектов он назвал производителей бесконтактных карт, дисплеев и интерактивного оборудования, 3D-принтеров для печати из песка, систем видеонаблюдения.
Источник информации: https://www.rbc.ru/economics/24/02/2025/67bc4f289a7947d484a43555.